Экспозиция приглашает погрузиться в мир непостижимой логики, где размываются четкие границы между наукой, искусством и повседневностью. Куратором выставки стала Лиза Цикаришвили. Fuzzy sets — это философская категория, отражающая состояние неопределенности и сомнения в научной классификации. Автор иллюстрирует эту концепцию, объединяя различные материалы в одном объекте — от стекла и камня до гальваники.
Константин фон Рибен – художник, создающий пространственные объекты, сочетающие в себе самые разнообразные и часто вступающие в противоречие друг с другом по своим физическим, тактильным свойствам и историческим ассоциациям материалы. Однако концептуальную роль в его работах играет другая, совсем невесомая субстанция – время. Именно различное символическое соотношение используемых материалов с представляемой нами временной осью создает ощущение коллапса или странного искажения темпоральности в его работах. Так, гранит или мрамор говорит о бесконечной, претендующей на вечность длительности, по сравнению со стеклом, отсылающим скорее к бесконечно малому измерению, сравнимому с отрезком человеческой жизни, или пластиком, ставящим под вопрос хронологию любого жизненного цикла органического мира.
Кураторская концепция проекта:
Ряд x, полкаy, место z.
Образ человека – базовая точка в системе координат.
Голова: строгий профиль, пустой взгляд. Пропорциональные соотношения частей – константа. Парадный китель, регалии, – значимые характеристики, которые необходимо учесть. Законсервировать, содержать в строгом порядке. Неистовая вера в науку не терпит столкновения с хаосом. Нужно лишь переждать “смутные времена”.
Тем временем за стенами “хранилища” классическая научная картина мира расплывается на бензиновые лужицы без чёткой структуры, которые переливаются множеством цветов и отражают нас в странных искаженных формах. Эпоха однозначного "0-1/да-нет" осталась в книжках и ностальгических профессорских речах. Мы наблюдаем, чувствуем, телесно переживаем время неопределенности.
Человек затянут в поток безостановочных мутаций, рождающий прекрасные и ужасающие химеры. Они – свидетельства деформации, плавления научного мифа о стерильности классификации – незаменимом инструменте познания. Классификация = разделение. Этот метод стал скальпелем в руках хирурга-ученого. И вот он заражен вирусом... сомнения?! Fuzzy set – множество|общность с неясным вероятностным набором элементов. Теперь принадлежность каждого элемента множеству – лишь функция вероятности. Нечеткие множества порождают нечеткую логику. Она, в свою очередь, – нечеткий мир идей.
Мы наблюдаем стохастические, размытые границы. Если научно-прогрессивная вселенная – лишь множество из подмножеств-элементов, то этот мир плавится, мерцает, деформируется. Любое его состояние можно зафиксировать лишь с определенной вероятностью, а значит, никогда с полной уверенностью, что дает ученым и их пастве так мало желаемого успокоения.
Хранилище
Бережно каталогизированные воспоминания о никогда не существовавшем мире научной ясности. Аккуратно расставленные, упорядоченные образы человека – от античности к неоклассике, от маньеризма к эклектике. Линейня история. Каждый отдельный элемент в ряду – всего лишь визуальный штамп, мем, как профиль на банкноте – символе цивилизации, не выполнившей своего главного обещания – гарантии познаваемости мира.
Кабинетная скульптура – аристократическая европейская традиция, домашний символ успокоения в науке. Оставленная дожидаться лучших времен на холодных металлических полках она все равно мутирует, обрастает новыми сущностями, осваивая вегетативное размножение. Покрытая гальваническим напылением в результате действия электролиза и загадочных алхимических процессов она несет на себе материальный слой неопределенности. Как неизвестная грибница, этот слой нарастает на символах веры в познаваемость мира – мраморных воплощениях умозрительного образа просвещенного человека.
Мрамор или гранит – холодные и прекрасные материалы несоизмеримой, по сравнению с человеческой, длительности жизни, субстанция, претендующая на вечность. Нагроможденные у входа музейные тапочки – застывшие следы хрупких жизней|существ, так наивно веривших в непоколебимость столпов науки. Где-то из угла вырастает раковина-ухо: барочные складки, природные формы, когда-то нелепо сведенные к пропорциям золотого сечения. Ухо – инструмент, данный нам извне. Отделенное от собранного образа тела, оно становится чистой загадкой... Насколько объективно то, что оно позволяет нам услышать?
Этнографическая коллекция
Собрание странных вещей – обрывочных свидетельств нового каменного века, темной архаики сегодняшнего дня. Здесь можно увидеть ординарные узнаваемые объекты, отбросившие все лишнее, сведенные к увесистой формуле: форма+лейбл.
Вещи становятся неподъемными, тянут к земле. Вещь достигла абсолюта – полного отчуждения. Субъект ничего не знает о ее генезисе (производстве), он взаимодействует с ней опосредованно: через медиа, инстаграмные снимки и рекламные ролики. Вещь как булыжник – идеальная, абсолютная “вещь в себе”, непознаваемая, неизмеримая, неклассифицируемая... Музей нашего времени хранит в себе мир каменных вещей.
Памяти субъекта
Все в прошлом. Ископаемое. Вскрытая археологами (или искателями сокровищ) гробница как капсула времени. Химера – разнородная сущность, символ неклассифицируемого. Образ физиологически и концептуально расщепленного тела. Тело – это другой, который в каждой точке непрерывного течения времени предстает совершенно разным. Образ тела разобран, растворен.
Холодный металлический куб – материализовавшийся чертеж, схема трехмерного пространства. Памятник железной мере в стохастических потоках неизмеримого. В центре этого схематичного пространства – маска, за которой – пустота. Cлепок субъекта, растворившегося в бесконечном множестве вариантов.
Лиза Цикаришвили
