Пушницкий Виталий

В 2023 году в рамках проекта «Орфей в аиде» вышла вторая книга художника, под названием «Лес». «Лес», как и предыдущая книга «Сад», — ставшая первым литературным опытом автора, — не является ни мемуарной, ни художественной прозой, а скорее напоминает древний восточный трактат об искусстве, написанный автором с представлением о мире, в котором остроумные интерпретации античных мифов соседствуют с лиричными рассуждениями о природе материи. «Лес» включает 60 новых графических работ, которые являются не просто иллюстрациями, а неотъемлемой частью проекта.  Художник ведет речь о временных отрезках, эпохах и эонах — периоды, которыми можно разметить его эволюцию, не исчисляются годами. Метафоры Пушницкого пространны и многослойны, не стоит читать их контекстуально. Для Пушницкого важно, что автор находится в полном единении со своими работами, по сути работы нового проекта — это сертификаты на подписку образа мыслей художника за период. И мысли эти лежат в области теории искусства больше, чем в области манифеста. Так абстрактная форма для Пушницкого нераздельный случай реальности. Чем более конкретен образ, тем более ускользает реальность. Но пластического языка Виталию недостаточно, он обращается к тексту. Это фактически моноспектакль: автор констатирует тезис о невозможности фиксации ни себя, ни времени, ни пространства.

В 2020 году художник начал работу над проектом Gap, включающем тексты и живопись. Gap — это состояние промежутка между мирами, состояние сознания вне своего тела. Слово переводится как «промежуток», взято мной из буддистских трактатов. Англичане назвали в своем переводе «Тибетской книгой мертвых», чтобы сразу было понятно, о чем там речь. Тексты о смерти — это исследование о том, что с тобой будет, когда ты покинешь тело. При условии, что вы верите, что ваше сознание непрерывно. Это и есть главный вопрос. И одного ответа здесь нет. Есть только подход к этому вопросу. Но существуют учения, которые несут опыт в этом вопросе. Мы с нашим критическим европейским умом можем спросить: а кто подтвердит эти данные? Как мы это проверим? Мы можем только совпадать с желанием, что это будет так, либо отрицать. И это, в сущности, одинаково правомерно. Смерть как тема для искусства — такая же благородная, как и любая другая тема. Я не считаю, что она страшна или что она отрицает жизнь. Это обрамление всей нашей деятельности, всех наших помыслов. Неплохо всю свою жизнь примерять к финалу. Лишние вещи не делаешь, освобождаешься от сомнительного и ненужного, если вспомнишь, что к тебе смерть имеет отношение. Мы же обычно думаем, что это не про нас, а про соседей. Для меня сейчас это мой плановый проект. Это некая интеллектуальная задача, над которой я размышляю.

Виталий Пунницкий