АСЯ МАРАКУЛИНА. КОМНАТА ОТДЫХА. ПЕРМСКИЙ ЦЕНТР ГОРОДСКОЙ КУЛЬТУРЫ.

22 ноября 2018 - 12 января 2019

КОМНАТА ОТДЫХА.

Пермский центр городской культуры.


Нежные и одновременно зловещие сюжеты на «полотнищах» Аси Маракулиной — противоестественная контаминация постсоветского бытового ужаса и редуцированного сюжета «Четырёх комнат» Квентина Тарантино, происходящие в пространствах похожих на «Красный вигвам» из сериала Twin Peaks. Эти плоскостные объекты из ткани эфемерны как кино- и видео-проекции. Художница старательно избегает в своих работах «картинности», конкретной «вещности» изображения — рама, станковая традиция — это то, что мешает ей формулировать и нарратив, и своё понимание пространства и времени. Единственный вид «обрамления», который она допускает — это рамки пялец, «кадрирующие» процесс и указывающие на то, что мы находимся в промежутке, паузе между рабочими циклами. 

Инсталляциям Аси Маракулиной всегда предшествуют рисунки и станковая графика, в которых силен потенциал выхода из плоскости в объем, стремление преобразовать, реорганизовать пространство, они — отпечатки глубокой детской травмы после-перестроечных «лихих 90-х», когда, по воспоминаниям художницы, все за пределами собственной квартиры стало внезапно враждебной территорией, наполненной иррациональным злом — кошмар 90-х когда по телевизору и в газетах транслировались непрерывные ужасы — чудовищные факты разгильдяйства и пренебрежения законом, катастрофы, убийства, время когда даже в подъезде собственного дома ты не мог чувствовать себя спокойно. 

У автора есть серия где рисунок очень тонко прорезан по полупрозрачной бумаге лазером, рисование в понимании художника это обращение с острыми опасными инструментами, которые режут и колют, наносят ранения. Поэтому шитьё для Аси Маракулиной, как особый вид рисования, в первую очередь это прокалывание, здесь актуализирована болезненность, травматичность этого занятия, а мотив соединения уходит на второй и даже третий план.

Вышитый альтерэго автора, как и персонаж Тима Рота из «Четырех комнат», перемещается «из огня, да в полымя» — из одного опасного пространства в другое. Однако художница предлагает нам испытать совсем другой страх, встретиться с совсем иным типом зла, чем то, что мы видим в фильме Тарантино. Тут, как в пустых пространствах культового сериала Дэвида Линча мы сталкиваемся с чем то неявным, имеющим мистическую природу, с иррациональным «этим» — оно необъяснимо, и выбрало именно нас в качестве своей жертвы. Таким представляется художнице Пермь — родной город, который она покинула 10 лет назад (премьера выставки «Комната отдыха» состоялась недавно в Перми и это десятая персональная выставка Аси Маракулиной). Возвращения в родной город похож на работу швейной машинки в режиме «зигзаг». Нитка с иголкой перемещаясь между двумя кусками ткани соединяет их — так и автор перемещаясь между Пермью и СПб превращает их в единое пространство своих рефлексий. Машинная строчка, машинное сшивание один из ключевых мотивов работ для этой выставки. На первый взгляд оно банально намекает на «стереотипно женское», однако шитьё у художницы своей механистичностью напоминает гравировку. У Аси Маракулиной твёрдая рука — даже когда она шьёт-рисует обычной иголкой с ниткой, это выглядит как результат использования швейной машинки, и в этом художница находит неожиданно точную интонацию, которая помогает ей выразить такое неуловимое понятие — девушка. И сегодня это состояние зависания и паузы «женского» между страхами девочки и неврозами женщины. «Время девушки» длится теперь очень долго — девочка не хочет взрослеть длит своё девичество и не хочет становится женщиной. 

Работы Аси Маракулиной — разные формы существования и функционирования ткани. Полотнище, транспарант, лента, повязки, занавески содержат в себе вышитые схемы пространств жизни, которые больше походят на схемы восстанавливающие сцены преступлений. Подъезд, окно и решётка, которая рифмуется с линованными в клетку школьными тетрадями. Шторы и занавески, которые всегда что то скрывают, не дают смотреть. Часы со стрелками из ниток и иголок, превращающие время во что то мягкое и релятивистское, то у чего нет точной длительности и чёткой последовательности событий. Отдых который невозможен, как гамак в который нельзя лечь, потому что он с дырой. Наконец двери на подушках, как намёк на то, что только сон — выход из тотальной безысходности повседневности. Всё это образы затянувшегося перехода во взрослое состояние. Человек попадает во взрослый мир и этот мир ему не нравится. Взрослые гораздо менее свободны чем дети. Перестав быть ребёнком человек осознает условность и несущественность ограничений, которые взрослые накладывали на него, в то время как ограничения принятые во взрослом мире воспринимаются все ещё инфантильным сознанием очень болезненно. 

Комната отдыха — прекрасная метафора подобного состояния. Это неприятное место на работе, пространство подчёркнутой несвободы, помещение предназначенное для отдыха — точный символ принуждения. Не для отдыха это место, но для передышки, перекура, жёстко регулируемое время для того что бы перевести дух, снять усталость, но не отдохнуть, пауза делающая эксплуатацию гуманной, терпимой — суррогат отдыха. 

Кажется, что финальную фразу проекта — «Я тебя люблю. Ничего не бойся» художница адресует сама себе. Оно звучит как заклинание что бы не забыть саму себя, не потерять в себе девочку, становясь женщиной.


-Наиля Аллахвердиева, Арсений Сергеев.

Фото: Иван Козлов.